Один рубль не равен одному рублю: почему и как социальные отношения трансформируют деньги

Существует разница в представлении о деньгах в экономической теории и экономической социологии. Экономисты привыкли представлять деньги ценностно-нейтральными: важен лишь объем анализируемых денег, а не источник их получения, форма и восприятие людьми. Современная экономическая социология предлагает пересмотреть эту позицию. О том, почему один рубль все же не всегда равен одному рублю, в рамках лектория факультета социальных наук рассказал старший преподаватель кафедры экономической социологии НИУ ВШЭ Максим Маркин.

iStock

Зачастую представители различных научных дисциплин имеют совершенно разные взгляды на одни и те же вещи. Взгляд социологов на экономические процессы порой отличается от того, который имеют сами экономисты. Так, современные экономсоциологи утверждают, что одна и та же сумма может значительно отличаться в зависимости от того, как люди сами ее воспринимают и как могут тратить. Получается, что один рубль действительно не равен одному рублю, хоть и звучит это абсурдно с математической точки зрения. Экономисты, конечно, об этом знают и напомнят про дисконтирование. Дисконтирование предполагает, что определенная сумма сегодня стоит дороже, чем будет стоить завтра. Однако, как отмечает Максим Маркин, «у одного и того же человека в одно и то же время один доллар может не равняться одному доллару».

Максим Маркин

Классики социологии и социальные мыслители прошлых эпох тоже имели ценностно-нейтральный взгляд на деньги. Они определяли деньги через их функции. Карл Маркс выделил их пять: средство платежа, средство обмена, средство накопления, мера стоимости и мировые деньги. Происхождение денег, обстоятельства, в которых деньги приобретаются и тратятся, их внешний вид и другие свойства Маркса не интересовали. Он видел за деньгами обезличивающую силу, разрушающую социальные отношения. Классик превращает их в инструмент калькуляции и расчета. Современным примером такого расчета могли бы быть фиктивные браки, где «любовь» партнера легко покупается и продается. Идею Маркса развил социолог Георг Зиммель (немецкий философ и социолог конца XIX — начала XX века, один из главных представителей поздней «философии жизни»). Он утверждал, что деньги с их нейтральностью — это сила, которая освобождает человека от традиционных уз. Примером из российской истории может быть эволюция крепостного права: когда денежный оброк заменил натуральный, крестьянин стал значительно богаче, продавая зерно не барину, а тому, кто больше предложит.

Спустя сотню лет американский социолог Вивиана Зелизер (специалист в области экономической социологии, родилась в 1946 году) бросит вызов Марксу и Зиммелю. Она сформулировала теорию социальной множественности денег, которая оспаривает ценностную нейтральность денег и их универсальность. «Социальные отношения трансформируют и деньги», — выделил Максим Маркин ключевую идею Зелизер.

Деньги могут выполнять разные функции в зависимости от множества обстоятельств. Например, одно из исследований Зелизер показало, что проститутки делят доходы в зависимости от их источника. Так, деньги, заработанные от занятия проституцией, они считали «грязными», а деньги, которые они получали в рамках пособия на ребенка, — «чистыми». «Грязные» деньги тратились на уход за собой, макияж и косметику, а «чистые» деньги женщины предпочитали тратить на собственных детей. Похожим примером является практика раскладывания денег по жестяным банкам в зависимости от цели, на которые эти деньги должны быть потрачены. Некоторые банковские приложения уже предоставляют возможность создавать счета под различные цели, пользуясь этой особенностью поведения. Все это противоречит идее о ценностной нейтральности денег, ведь, казалось бы, одни и те же банкноты с одним и тем же номиналом оказывались не эквивалентны друг другу.

Известны также искажения сугубо психологического характера. «Средний чек при оплате картой значительно выше, чем средний чек при оплате наличными деньгами», — приводит пример Максим Маркин (экономисты из Копенгагенской бизнес-школы Дж. Хедман и Э. Руннемарк, которые исследовали этот феномен, отмечают, что люди стремятся контролировать «бумажные» расходы из-за большей заметности физической формы денег).

Имеют значение и социальные нормы: многие считают, что дать чаевые официанту монетами — некрасиво и неприемлемо, поэтому предпочтительнее дать банкноту. Это несколько противоречит экономической теории и даже классикам социологии, поскольку равные суммы, потраченные банкнотами и монетами, должны быть эквивалентны вне зависимости от конкретной формы наличных денег. Получается, что существующие социальные нормы и практики лишают деньги ценностной нейтральности, делают их не равными друг другу в зависимости от формы денег и обстоятельств, в которых они приобретаются и тратятся.