Переосмысление традиций: как живет современное искусство Китая
Автор: Семён Васильев, стажер-исследователь Проектно-учебной лаборатории экономической журналистики НИУ ВШЭ специально для HSE.Daily
Новый взгляд на традиции
Одной из ярких представительниц нового взгляда на традиции является художница Чжоу Шуин. Она переосмыслила картину XII века художника Чжан Цзэдуаня «Праздник Цинмин на реке Бяньхэ» и написала свою версию.
Ольга Нестерова
На полотне Чжан Цзэдуаня длиной более 5 метров изображена панорама города в мельчайших деталях. «Панорама включает более 4 километров. Мы найдем там людей, которые дерутся, радостно встречаются, полощут белье в реке, кричат с моста, направляя матросов. Мы видим, как управляющий командует разгрузкой судна. Это реальная жизнь города», — рассказывает Ольга Нестерова.
Если Чжан Цзэдуань создавал картину реальности, в которой он жил, то Чжоу Шуин переосмысляет эту картину как идеальное современное общество. Ольга Нестерова вспоминает, как в личной беседе художница отметила, что убрала в своей версии несколько сцен, в том числе сцену проявления агрессии, потому что «это неактуально сейчас». «Мы строим общество, основанное на гармоничных отношениях. И как мы можем в современном видении этого древнего свитка рисовать сцены, в которых отражается агрессия? Это только нарушает всю гармонию в жизни» — так, по словам Нестеровой, художница объясняет свой подход.
В интерпретации Чжоу Шуин изменилась не только картина, но и сама изобразительная форма. Она использовала китайскую традиционную технику вырезания из бумаги — цзяньчжи. Ольга Нестерова замечает, что с помощью краски и туши можно передать оттенки, создать переходы, акцентировать какие-то моменты. А при вырезании из бумаги художник оставляет только структуру, которая представляет воздушный образ, вызывающий ассоциации с легкостью и ощущение эфемерности.
Искусство вырезания из бумаги в повседневной жизни выполняет несколько функций: это элемент обрядово-ритуальной деятельности, в том числе лечения и общения с миром духов, а также часть праздничной культуры и элемент декора. С помощью традиционных форм осуществляется репрезентация мифологических образов. Какое-то время в Китае изучение вырезания из бумаги было модным направлением — написано много диссертаций о его развитии в разных стилях и регионах, делится профессор.
Люй Шэнчжун — представитель другого направления, использующий ту же технику вырезания из бумаги. (Люй Шэнчжун имеет прямое отношение к традиционному искусству няньхуа — лубочной китайской картинки. — Ред.). Окончив художественное училище, он стал черпать идеи у сельских мастеров Северо-Западного Китая. Именно там Люй Шэнчжун нашел образ красного человека, ставший одной из основных деталей его творчества.
В Китае красным антропоморфным изображениям приписывался благожелательный и охранительный смысл, а сам образ является древней родовой эмблемой эпохи Инь Чжоу (XI–III века до н.э.).
Традиционная бумажная кукла в творчестве Люй Шэнчжуна становится символом человеческой души. Он пытается показать, как существует маленький хрупкий человек в безжалостном потоке времени и пространства, в мире, наполненном страданиями и трагедиями, где он никому не нужен, говорит Ольга Нестерова.
К известным работам Люй Шэнчжуна относится серия инсталляций «Форма и тень», которые представляют собой динамические конструкции из металла — трафарет размером в несколько метров. В одной инсталляции большая фигура красного духа лежит перед трафаретом, будто бы выпав из него, а в другой дух как бы убегает от трафарета. Художник использовал металлический лист толщиной 2 см, который в соотношении с размером фигуры выглядит как бумага.
«Это взгляд художника на мир сквозь призму, отшлифованную его предками. Используя инструментарий своей традиционной культуры, он пытается выразить те смыслы, которые наполняют современный мир. Это не считывается теми, кто не знает об искусстве вырезания из бумаги, и не для них это было создано. Это было создано для людей, которые в этой культуре сформировались», — считает спикер.
Ольга Нестерова замечает, что образы можно вытаскивать из архетипов собственной культуры. Китайская культура в этом смысле всегда была на приоритетных позициях, так как ее интеллектуальный багаж более древний, чем у других стран: рано возникла философия и история искусства, раньше всех культура стала закрепляться в письменных текстах.
В традиционном искусстве Поднебесной образы существует во множестве форм, не воплощаясь до конца ни в одной из них. «В этом принцип. Например, пейзаж в китайской традиции не может быть законченным, потому что иначе он будет мертвым пейзажем. Великий образ не имеет формы. Застывший окаменелый образ убивает все», — делится профессор.
Малые народы
Разговор о китайском искусстве не сводится только к мейнстримному искусству этноса хань, который составляет более 90% населения Китая и преобладает практически во всех регионах страны. Есть формы искусства других народов. Например, народности мяо, проживающей на юге Китая. Их красочные наряды, головные уборы и украшения тоже переживают переосмысление в современных формах, замечает Ольга Нестерова. Народные танцы с традиционными образами и танцевальными приемами совмещаются с современными аранжировками и постановками.
«Да, некоторые из них используются только в качестве туристического декора. Но есть и вещи, которые вошли в сокровищницу культуры и развиваются далеко не на декоративно-туристическом уровне. Все традиционные технологии сегодня так или иначе переосмысливаются», — говорит она.
Но не все народы и их культуры одинаково представлены в сегодняшнем Китае. Так, в меньшей степени представлена культура уйгуров и других мусульманских народов. Исторически проживающие в восточном регионе Синьцзян, они подвергаются насильственной ассимиляции и другим репрессивным практикам через систему «лагерей перевоспитания».
«У уйгуров очень богатая культура, но, может быть, в силу политических аспектов она так не пропагандируется, как, например, культуры народности мяо и монголов. Может быть, есть современный художник, который развивает уйгурскую культуру, но он вне зоны доступа, по крайней мере для меня», — делится Ольга Нестерова.
Социально-политическое
Начиная с 1980-х годов, с начала реформ открытости (реформы по международной интеграции китайской экономики, которые привели к значительному экономическому росту Китая. — Ред.), народное искусство стало рассматриваться китайскими художниками-модернистами как содержательно богатый ресурс. Начинаются эксперименты молодых художников, почувствовавших ветер перемен. Они получили возможность соединить западные художественные алгоритмы с традиционным художественным инструментарием, считает Ольга Нестерова.
Есть место и острым социально-политическим высказываниям в искусстве. «Современные художники, которые выступают с социальными посылами, травмированы сначала культурной революцией, а потом событиями на площади Тяньаньмэнь», — говорит спикер.
При этом, отмечает Ольга Нестерова, остросоциальные китайские художники часто популярны на Западе, их работы хорошо продаются, они входят в различные списки влиятельных людей, но в самом Китае они известны только в определенных кругах.
Одним из таких художников является Ай Вэйвэй, часто выступающий с социально-политическим посылом. Его «Семена подсолнечника» — это 100 миллионов керамических семян, каждое из которых было вручную сделано и раскрашено китайскими мастерами. Они символизируют общество, в котором каждый мал и незаметен, но каждый — уникален. «Это мы с вами. Вот сейчас он нас сотрет в порошок или бросит под ноги и пройдет по нам», — делится Ольга Нестерова.
Современное искусство в Китае не фокусируется исключительно на традиционных элементах: продолжается развитие реалистического искусства, существуют проявления любого западного подхода. «Какая бы ни была война в художественных академиях между художниками, в результате осталось главное — органическая связь между традицией и новацией», — подытоживает лектор.
Стажер-исследователь Лаборатории экономической журналистики специально для HSE.Daily
Все новости автора
Нестерова Ольга Александровна
Профессор НИУ ВШЭ