Проектно-учебная лаборатория экономической журналистики

«Сработать на опережение»: как России развивать сотрудничество с Китаем

Москва усиливает свой азиатский вектор, а Пекин держит на мировой арене пророссийский нейтралитет. Предпосылки для наращивания сотрудничества у стран есть, но важно учитывать национальную специфику Азиатского региона и особенности становления и развития Китая. Как научиться лучше понимать соседей, рассказал профессор, директор Института стран Азии и Африки МГУ Алексей Маслов на встрече со студентами МИЭФ НИУ ВШЭ. Модерировал встречу директор МИЭФ НИУ ВШЭ Сергей Яковлев. Встреча с Алексеем Масловым продолжила цикл встреч известных российских экономистов-практиков и предпринимателей со студентами МИЭФ НИУ ВШЭ.

Шанхай, Китай

Шанхай, Китай
iStock

Автор: Федор Артюшенко, стажер-исследователь Проектно-учебной лаборатории экономической журналистики НИУ ВШЭ специально для HSE.Daily

Восток — дело тонкое

«Нам никогда не удастся заставить японца, китайца, араба думать так, как мы думаем. Но мы можем за счет определенных методов залезть к ним в голову и понять, почему они так думают. И сработать на опережение», — говорит Алексей Маслов.

Алексей Маслов
Алексей Маслов
Фото: iaas.msu.ru

В 2009 году вместе с коллегами он создал в Вышке первую современную Школу востоковедения. «Мои коллеги оказались провидцами, так как стало понятно, что основная ставка будет на страны Азии, на понимание того, как с ними работать», — подчеркивает эксперт. А это — ключевой момент для развития сотрудничества с данным регионом.

«Вся наука, которой я занимаюсь, — это попытка просчитать логику развития мышления прежде всего азиатских народов, которое потом выливается в экономику, политику и так далее», — добавляет он.

И первая проблема на этом пути возникает, когда мы пытаемся механически перенести очень многие стандарты работы со странами Запада, в том числе в области бизнеса и инвестиций, на Восток. Внешне и те и другие похожи, но в КНР очень много национальной специфики: клановые структуры, земляческий контроль, целые сектора бизнеса контролируются определенными группами — все построено по-другому изнутри, констатирует ученый.

Кроме глубоких теоретических знаний в экономике и владения китайским языком, эксперту необходимо понимать специфику работы самого китайского рынка.

Современный Китай

Чтобы понять современный Китай, важно понимать, как он сформировался. Алексей Маслов выделил несколько структурных этапов, начиная с 1980-х годов.

Первый можно назвать Building the Capacity. Он длился с 1980 по 2010 год и начался с объявленной Дэн Сяопином идеи «рынок в обмен на технологии». Зарубежный бизнес для работы на китайском рынке должен был приносить с собой новые технологии. Упор был сделан на подготовку нового поколения кадров. Китай претерпел существенную трансформацию: если раньше его воспринимали как «мировую фабрику» с ориентацией рынка на западные страны, то теперь Китай «создавал себе площадку для выхода из той модели, в которой он зарабатывает деньги», пояснил Алексей Маслов. Любопытно, что для внешних наблюдателей это осталось во многом незамеченным, потому что иностранцам экономическая модель Китая казалась стабильной.

iStock

Этап, намеченный на период с 2010 по 2025 год, — построение макроэкономического региона. Китай был нацелен на реализацию своей экспортно-импортной модели и превращение юаня в основную валюту расчетов. Когда стало понятно, что в КНР заметно дорожает производство и она перестала быть дешевой страной, сам Китай был к этому готов. Он отказался от соревнования со странами Азиатского региона и стал соревноваться со странами Западной Европы и Японией.

На третьем этапе, который реализуется с 2017 по 2035 год, Китай претендует на технологическое лидерство на мировом рынке. Для достижения этой цели разработана программа Made in China 2025.

Она была запущена в 2015 году Коммунистической партией Китая и подразумевает вывод крупнейших китайских технологий на внешний рынок. С ее помощью на мировой технологический рынок выходят Huawei, Lenovo, Xiaomi.

Все шло по плану до 2018 года, пока не началась «атака» США на Китай. По словам Алексея Маслова, она была связана с претензией Китая на контроль за информационными и технологическими потоками. Последовала критика со стороны США за коронавирус и территориальные споры. «Это все попытки сбить Китай с той модели, по которой он развивался», — уверен эксперт.

«Для Китая никакого варианта Б не существует. 40 лет страна богатела. Выросло третье поколение людей, которые привыкли богатеть ежегодно», — подчеркивает Алексей Маслов. Теперь Китай вынужден искать вариант Б для дальнейшего функционирования своей модели развития.

Фото: entegris.com

Безусловно, в стране есть свои внутренние проблемы: это старение населения, рост внутреннего долга, ограниченный доступ информации из-за файрвола и блокировок иностранных сервисов. При этом Китай сейчас находится в числе лидеров по размеру ВВП, уступая только США, имеет развитую цифровизованную экономику, поощряет развитие стартап-движения, в том числе среди студентов. В КНР 97% населения так или иначе пользуются интернетом. «То, как Китай цифровизирован на уровне бытового сознания, нам даже непонятно», — подчеркивает эксперт. Китай, скорее всего, станет высокотехнологичной страной, а любые попытки помешать его развитию неизбежно отразятся на всей мировой торговой системе.

Проблема Си и пророссийский нейтралитет

Надо признать, что политическая система в Китае довольно устойчивая. Большинство главных постов в стране занимает председатель КНР Си Цзиньпин. Он является главным управляющим в Китае вместе с политбюро. Как следствие, большая часть решений по сотрудничеству решается не на хозяйственном, а на политическом уровне: если российской компании нужно провести переговоры с китайским предприятием, то даже при положительном исходе окончательное решение будет передано сначала в региональный партком, а затем на высший партийный уровень. Поэтому отдельно стоит договариваться с партийной командой, а это совсем другой уровень взаимодействия.

Китай обладает разветвленной системой министерств: все главные решения по России осуществляет Министерство торговли, крупные инвестиционные сделки идут через госуправление по валютным организациям. Это может сказываться на темпе взаимодействия двух стран, отмечает Алексей Маслов.

Фото: Сергей Гуриев
Фото: Сергей Гуриев
РИА «Новости» / kremlin.ru

Относительно событий внешней политики, в частности российской СВО, Китай занял позицию пророссийского нейтралитета. Это значит, что нет существенных мер, которые навредили бы взаимодействию Китая и России, а также нет осуждения российской политики. Китай встал перед выбором, с кем ему сотрудничать.

С точки зрения Алексея Маслова, пророссийский нейтралитет имеет перспективы в тактическом и стратегическом смысле. В первом случае Китай показывает, что великая держава независима от политики США, которые сейчас являются его главными торговыми партнерами. Однако в случае покупки Китаем предприятий ушедших из России компаний для него сохраняется риск попадания под вторичные санкции. В стратегическом плане Россия и Китай сомкнулись на общих ценностях. Если двум странам удастся выработать совместное видение мира, то взаимодействие будет длиться долго, полагает эксперт. «Проблема Си и политической власти Китая в том, что они сталкиваются с другим миром, а китайцы живут в своем, они привыкли к богатству. Решение по российскому нейтралитету — это жертвы для Китая, это тормозит развитие Китая в Европе», — говорит Алексей Маслов. Сейчас Китай старается вернуться в мировую экономику и наладить отношения как с Россией, так и со странами Запада. Но Россия пока не предлагает Китаю больше, чем страны Западной Европы и США. А поскольку Китай не любит выбирать, с кем ему взаимодействовать, то он скорее ставит в приоритет себя, чем сотрудничество с любой другой страной, констатирует эксперт.

Кадры решают все

Регионы Китайской Народной Республики развиты неравномерно: наиболее успешные — центральный и восточные, в том числе приморские, в то время как западный и северо-восточные от них отстают. Одной из проблем взаимодействия Китая и России является то, что к нашей стране примыкают как раз наименее развитые регионы соседа. «Мы имеем дело не с тем Китаем, который есть в Китае», — констатирует Алексей Маслов. Российские компании не могут пробиться на юг КНР, в более развитые провинции. Развитию иностранных компаний и, в частности, российского бизнеса в Китае мешает конкуренция. Прежде всего это касается малых и средних компаний. В отличие от крупных государственных «планово-убыточных» предприятий, находящихся на государственных дотациях, малый и средний бизнес делит оставшуюся долю рынка страны. Он вынужден работать в условиях жесткой конкуренции и при этом представляет собой наиболее эффективный тип бизнеса в Китае. Другим существенным препятствием для адаптации иностранного бизнеса являются экосистемы, такие как Huawei, Tencent, Alibaba. «Нет ничего, что в Китае не было бы завязано в экосистему», — подчеркивает эксперт, а потому нельзя попасть на китайский рынок, не договорившись с компаниями-экосистемами.

В России и Китае отличаются и подходы к инвестициям. Китайские компании не стремятся вкладываться в начинающиеся проекты, в стройки с нуля из-за непредсказуемой эффективности новых предприятий. Китайские инвестиции в российское производство невелики именно потому, что большинство поступающих с нашей стороны предложений — инвестиции в новое производство. В результате сотрудничество наших стран в крупных инвестиционных проектах практически не встречается. Объем накопленных инвестиций из Китая в Россию по состоянию на 2023 год составляет всего 50 млрд долларов. «В этом основная проблема — несостыковки. Мы не очень понимаем, как работает этот рынок», — констатирует эксперт. Для оздоровления инвестиционного сотрудничества России с Китаем нужно другое количество экспертов и специалистов, знающих и понимающих специфику работы с КНР. 

Тем не менее перспективы есть. Во-первых, благодаря интеграционной инициативе «Один пояс — один путь» Китай уже сейчас контролирует большинство логистических цепочек и владеет 90% морских портов в Африке: в данном регионе нам выгоднее торговать с Китаем. Во-вторых, так как торговля с Китаем происходит в юанях, у наших компаний есть возможность покупки китайских нестратегических предприятий, чтобы поставлять продукцию в Россию.

Мост Цинма, Гонконг
Мост Цинма, Гонконг
iStock

Российским компаниям важно выходить на сотрудничество с теми регионами КНР, где есть экономическое развитие и нужные для бизнеса преференции, в том числе специальные экономические зоны.

Торговля между Китаем и Россией растет двузначными темпами. Как ожидается, торговый оборот превысит в этом году 200 млрд долларов. В то же время в Китае есть правило, что ни одна страна не может разово поставлять более 20% от общего объема импорта продукции в КНР — это считается угрозой национальной безопасности. «Мы сейчас уперлись в потолок роста», — отмечает Алексей Маслов.

При этом в долгосрочной перспективе потребность Китая в нефтегазовых ресурсах будет снижаться: к 2060 году Китай планирует достичь углеродной нейтральности. Переориентация возможна, например, на агропродукты, но изменения внедряются в торговлю не быстро. «Мы поздно пришли на китайский рынок, потому что американские, британские и другие компании уже имели опыт работы с Китаем», — констатирует Алексей Маслов.

Важнейшая проблема в развитии двустороннего сотрудничества — нехватка профильных кадров.

«У нас нет достаточного числа людей, которые могли бы профессионально обслуживать весь спектр взаимодействия с Китаем», — говорит Алексей Маслов. (Это общая проблема для многих регионов. Например, экспертов по Вьетнаму и Индонезии еще меньше.) В связи с этим перед Россией стоит задача по переучиванию своего персонала в Китае. Но поскольку это нельзя сделать быстро, Россия сейчас заметно запаздывает в обновлении компетенций. Запас времени, пусть и небольшой, у страны еще есть. «Мы были ориентированы на другую специализацию и регионализацию бизнеса. Она изменилась, а эшелоны немного отстали», — отметил эксперт.

При этом переподготовка кадров может иметь совсем другой приоритет — не только улучшение сотрудничества, но и защита российской экономики. В частности, взаимодействие с Китаем может стать шансом на реиндустриализацию российской экономики. Привязка к Китаю ничем не лучше и не хуже привязки к любой другой стране, поскольку издержки будут в любом случае, считает Алексей Маслов.