Когда экономистов заменят алгоритмы?

У кого шансы лишиться профессии выше — у теоретиков или у практиков? Какие качества помогут сотруднику не потерять работу? На эти вопросы отвечает директор Центра трудовых исследований ФЭН Владимир Гимпельсон

Photo courtesy of Gratisography

В Центре трудовых исследований оценили перспективы автоматизации различных профессий. Эта угроза оказалась актуальна для 11% работающих россиян. При этом три четверти профессий в ближайшем будущем вряд ли будут подвержены автоматизации. А какова вероятность, что роботы и алгоритмы заменят самих экономистов? Об этом мы спросили профессора Владимира Гимпельсона. 

– Настолько велика для экономистов угроза автоматизации? Если она невысока, то благодаря чему? 

– Для начала надо ответить на вопрос о том, кого мы называем «экономистами». Всех, у кого есть экономическое образование? Или тех, чья работа может относиться к «экономике»? Или какие-то подгруппы этих больших групп? Уже отсюда понятно, что мы имеем дело с очень разными задачами. Соответственно, будущее у исполнителей этих задач также разное. Например, экономисты, как правило, работают с информацией. Эту информацию надо обрабатывать. Раньше это делали на бумаге вручную и в столбик или на счетах, затем на простых механических арифмометрах, затем на больших ЭВМ, и, наконец, каждый сам для себя на ноутбуке размером с тонкую книгу. Затраты на расчеты при этом сильно сократились, и многие работники, обслуживавшие экономические расчеты, стали ненужными. Другой пример из банковского сектора – операционистов заменили банкоматы. При этом число работников только выросло – одни задачи ушли к машинам, но появились новые задачи, более творческие и менее рутинные. 

Владимир Гимпельсон: «Что надо, чтобы тебя не "автоматизировали"? Быть готовым к новым задачам, не бояться перемен и все время учиться новому».  

– Какие задачи из выполняемых экономистами могут автоматизироваться раньше остальных, а какие – примерно никогда? 

– Например, автоматизация расчетов, сбора и первичной обработки данных – это реальность. Но генерация идей, разработка моделей, придумывание нового, сложная аналитика, постановка задач, обсуждение приложений для экономической политики – вряд ли могут уйти «машинам».

– Есть ли какие-то различия (с точки зрения угрозы автоматизации) между экономистами и учеными в других областях науки? А между экономистами-исследователями/теоретиками и экономистами-практиками? 

– Есть различия. Исследователи, как правило, не имеют дело с рутинными задачами, а у практиков они встречаются чаще. Исследователи по сути своей ищут новое, а запрограммировать можно только то, что уже хорошо знаешь и регулярно повторяешь. Но и практики тоже разные. В финансовом секторе, например, искусственный интеллект уже активно работает, помогая в биржевых торгах, анализе цен, оценке рисков.

– Что нужно сделать/чему учиться, чтобы тебя не автоматизировали раньше пенсии?

– Есть несколько больших групп задач, которые плохо поддаются алгоритмизации, а значит, и автоматизации. Первая – это разные творческие и нестандартные задачи, требующие образования, мозгов и интуиции. Научные работники, работники креативных отраслей, преподаватели, врачи, руководители разного ранга – их работа во многом связана с решением таких задач. Другая группа сложных задач предполагает общение и коммуникацию с клиентами, партнерами, коллегами и т. п. Здесь тоже робот пока не помощник. Наконец, третья – это относительно простые задачи, но совсем нерутинные в том смысле, что пока нет роботов, способных заменить человека. Например, няня для ребенка, сиделка для больного, сантехник для жильцов дома, автослесарь в мастерской и т. п. Тем, у кого в профессии преобладают такие задачи, в обозримом будущем ничего не грозит. Но если задачи в основном рутинные – повторяющиеся, состоящие из одних и тех же операций, которые можно записать в виде алгоритма действий, – то перспективы не гарантированы. Значит, надо быть готовыми к тому, чтобы учиться чему-то новому, менее рутинному. Но кому и чему учиться – зависит от конкретных условий для конкретного человека. Совета, общего для всех, не существует.